Вы, неверящие в Бога,
Рабы плоти и желудка,
Как душа ваша убога
И падение её жутко.
Вы смеётесь не напрасно,
А бодритесь вы из страха,
Что костер горит ужасный,
Боль бескрайняя ужасна.
Мыслей зря жужжит ваш улей,
И утеха не богата…
Да, край жизни неминуем,
А за ним идёт расплата.
* * *
Перед смертью туз пошёл в монахи,
Не всё же время на дыбы,
Уговорили его страхи:
Покаяться не плохо бы.
Всю жизнь себе внушал: нет Бога,
Ты сам бог, сам всё и бери,
Вся в бархате твоя берлога,
Есть и гараж и «Жигули».
Но жизнь кончается, однако;
Умрёт и царь и брадобрей,
И очень злобная собака
Пред смертью кротче и добрей.
Конечно, лучше помолиться
И Господу сказать: прости,
Чем пламенем огня умыться –
Куда бес может завести.
Господь – такой – прощает сразу,
Скажи: я каюсь, глупым был,
Не думая - плодил заразу,
Деньжат поднакопить любил,
Увёрткой, ложью ладил путы
И дачу – свой Бахчисарай…
И умирающий молился.
Собака выла во весь двор.
Ушёл. А где остановился
Мне неизвестно до сих пор.
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
Насіння (The seed) - Калінін Микола Це переклад з Роберта У. Сервіса (Robert W. Service)
I was a seed that fell
In silver dew;
And nobody could tell,
For no one knew;
No one could tell my fate,
As I grew tall;
None visioned me with hate,
No, none at all.
A sapling I became,
Blest by the sun;
No rumour of my shame
Had any one.
Oh I was proud indeed,
And sang with glee,
When from a tiny seed
I grew a tree.
I was so stout and strong
Though still so young,
When sudden came a throng
With angry tongue;
They cleft me to the core
With savage blows,
And from their ranks a roar
Of rage arose.
I was so proud a seed
A tree to grow;
Surely there was no need
To lay me low.
Why did I end so ill,
The midst of three
Black crosses on a hill
Called Calvary?
